Глава 24

Погружаясь вглубь стремительно, с ужасающей скоростью, он вдруг начал замечать, что голубой свет постепенно стал все более и более темнеть – вот он становится насыщенно синим, потом темно синим, потом все темнее и темнее и вдруг, когда казалось полная кромешная тьма уже готова была его поглотить, внезапно, где то впереди его возник вначале крохотный, потом все больше и большего размера, и в конце концов, выросший, ну просто до грандиозного состояния водяной шар.
Впереди него точно так же двигался и погружался в шар мальчик. Мальчик держал его за руку, если конечно это можно было назвать рукой, так как это было скорее энергетическое нечто, что выходило даже не от уровня плеча, но скорее где-то из центра тела. Того центра, где в грубом теле было солнечное сплетение. То есть это была не рука, но некое энергетическое волокно, или энергетический щупалец, через который он ощущал свою связь с мальчиком и как привязанный был ведом им все дальше и дальше, в самую глубину чего-то непонятного, но наделенного стихией воды.
Мальчик увлекал его все дальше в глубину, к самому центру. И вот, они уже пересекли оболочку этой огромной водной сферы. Это была даже не оболочка, а некая размытая неопределенная граница между кромешной тьмой и крошечной голубой точкой, которая внезапно превратилась в гигантскую сине-голубую сферу.

Войдя, наконец, то в этот водный шар и продвинувшись в нем на какое-то расстояние, непонятно, правда насколько долго и далеко они продвигались, он ощутил, скорее даже не ощутил, но увидел две точки, которые играли, резвились, соединялись, отталкивались. Они манили, притягивали его. То, застывая, то двигаясь очень и очень быстро. Он, даже не мог сказать какого они цвета. Каждая из них притягивала его, как бы соревнуясь в этом притяжении, но он не стал выбирать, и растворился в этих сияющих точках. Растворился сразу в двух одновременно. и…
Ощутил. О! Это было подобно грому.

Вначале это было чувство. Великое чувство отождествления себя с неподвижными существами – большими горами и деревьями. Но, продлилось оно совсем недолго. Оно не соответствовало его уровню, поэтому ощущение было крайне нестабильным и он быстро выпал в иную плоскость чувств. Из доступных, наиболее ясно схватываемых сознанием, форм он лучше всего ощущал лишь нечто, какие-то объекты из сердолика и янтаря.
Вначале, он как бы увидел их, разбросанными повсюду, разбросанными в виде камней, в виде искорок. Затем увидел и ощутил, прозрачные, тягучие, кроваво красные, красно-желтые, желтые среды-формы в которые он, то погружался то, отстранялся от них, то становился частью их. Игра этих красно желтых цветов поглотила его, и где то в самой глубине одной из таких сред-форм, он увидел точку, что вспыхнула кроваво-желтым сиянием. Внутри этой точки он ощутил нечто важное. Безумно важное для себя, нечто, чему он не мог сейчас дать ни названия, ни имени, ни определить положения, так как сам находился в запредельном мире.

Внезапно чувства двойственных ощущений поглотили его. Поглотили его целиком, накрыв всю его сущность. Ощущения игры и великой связи между различными противоположностями увлекли его, и он увидел, ощутил и стал сопричастен к великой мистерии. Мистерии игр противоположностей. Все происходило постепенно. От более примитивных форм к более сложным.
Мир растений. На который он сразу же вышел, преодолев мир тягучей и вязкой среды сердолико-янтарной объектности. Он сразу же попал в живой пульсирующий мир.
Это были вначале тычинки привлекающие пыльцу и ощущающие счастья ее проникновения внутрь себя, затем рождающее плоды, огромные и маленькие плоды и сладкие и горькие и питающие и ядовитые. Он как бы стал частью растительного мира в период его размножения, цветения, завязывания плодов. Он сам в тот момент начал ощущать себя вначале частью. Затем и всем в совокупности растительным миром.
Когда ощущения улеглись, успокоившись, наступила следующая фаза. Чувство! Великое чувство и жажда размножения себя самоё плавно начало перетекать из мира растений и неподвижных живых существ в мир земноводных, рыб и черве подобный и прочих животных. Это были всевозможные существа, условно говоря, на порядок сознания выше, чем растения. Существа, которые извиваясь в экстазе, соприкасались и соединялись друг, с другом выбрасывая водные секреты и воспроизводящие себе подобную жизнь, наслаждались всем этим процессом. И он, был посреди всего этого процесса. И как бы участник всего, и главная движущая сила, и пассивный наблюдатель одновременно. Он ощущал себя и частью и целым всех этих существ и их действом, направленным на размножение, увеличение себе подобных и распространению себя на все, что окружает. И вот, уже проявленный мир полон всяческих живых организмов: суша полна деревьев и всевозможных растений, реки полны рыб и прочих земноводных, земля полна червей, океаны и реки полны водорослей…
Столько разных живых существ, которые снова и снова соединяются и воспроизводят сами себя в великом акте созидания жизни.

Наконец, наступила предпоследняя фаза. Вначале он не знал, что фаза это предпоследняя, но все мысли его, куда-то совсем испарились, лишь великое чувство размножения, распространения, продвижения, повторения себя все выше и больше…
В большее число форм, в большее разнообразие форм, в повышение уровня этих форм – вот что захватило его целиком и полностью. Именно это и было, сущностью данного уровня сознания, именно это надлежало ему испытать в полном объеме.
Повышался уровень живых существ, повышался уровень ощущений, повышалось качество взаимоотношений между существами одного уровня. Любовь, что вначале было совсем примитивной, теперь становилась все сильнее и сильнее. Качество и осознанность ее все увеличивалось и вот уже пошли высшие существа. Сонм высших существ – пока они еще были сильно тварны, практически лишенные сознания – это были четвероногие, млекопитающие так бы их назвали, но он названия им не давал. Всевозможные четвероногие. Травоядные и грызуны, что питаются растениями и червями.
Он как то совсем быстро прошел уровень страшных монстров насекомых и прочих. Что, имея крайне звериное эго, практически утратили свое сознание в хищническом желании защиты и наслаждения, и поэтому обделенные настоящей силой чувств и действий. Только лишь на уровне крохотных, насекомых возможностей. Он прошел этот уровень очень быстро.
Так же он не задержался на уровне зарождения и взаимоотношения птиц, змей и ящеров. Хотя это зрелище было не менее грандиозно. Наверное, потому что эти величественные живые существа относились несколько к иной стихии, ну а с точки зрения взаимоотношений они не сильно привлекли его внимание и он, почему то, не особо выделил их. Поэтому все это было как побочное ощущение как туман, но когда пошли четвероногие он с самого начала возликовал.
Мыши, буйволы, кони, верблюды, всевозможные парно и не парнокопытные пронеслись в его сознании. И он точно так же как и прежде стал частью этого мира. Их мира. Потом, в его сознании, начали проноситься те, кто питается ими. Пресмыкающиеся змеи – с них все по началу, начиналось, но затем – львы, тигры, волки и прочие существа, что питались теми, кто есть траву, затмили видение змей и заняли свое полноправное место соответствующее уровню его теперешнего осознания.
Вся цепочка живых существ, наконец-то выстроилась, и он стал частью их всех. Они разделились от самых примитивных к самых высшим и хищным, что питались теми, что ниже их по развитию. Затем, он вместе с ними стал гармонично разделяться на женскую и мужскую часть, а когда соединился вновь, то опять ощутил себя через единение с любовным единением всех живых существ в парах, друг с другом. В бесконечном множестве пар всех живых существ, что населяют мир.
Безграничное чувство и жажда размножения, увеличения и распространения себя все дальше и дальше, все больше и больше. Он насыщал и размножал собой весь мир во всех его формах и проявлениях. Чувствовал себя всем сразу и по отдельности – и объектом и субъектом этого величественного и грандиозного процесса.

Не отвлекая его от этого состояния, в котором он сейчас находился, ощущая эту великую идиллию творения и распространения, всевозможных тварных сущностей, внезапно, две точки опять зашевелились, заиграли, заискрились. Они не вывели его из этого состояния, лишь усилили ощущения. И вот уже картина приобрела более красочные очертания –

Животные более высокого уровня соединяются, они запрыгивают друг на друга. Входят друг в друга и вот уже множество живых организмов, существ разнообразных покрыли весь проявленный мир в едином акте любви и желания воспроизвестись, сохранить себя и продолжиться. Ну и наконец, просто удовлетворить свою жажду. Жажду примитивного, животного плотского желания.
И если поначалу все это было скорее, в общем, то есть в его первых ощущениях не было какой-то разделенной детальности – только общий процесс. Процесс разделения существ и их соединения в едином интегральном экстазе, то сейчас, после того как две точки вновь зашевелились. Все приобрело абсолютно детальную картину. Теперь он мог ощущать себя как каждого отдельно чувствующего индивида, участника процесса соединения, так и весь процесс интегрально объединено, как и раньше.
Вот уже вершина творения – человек. Мужчина и женщина. Они так же завибрировали в этих точках, благодаря этим точкам. Но это был пока лишь мираж. Мираж, к которому нужно было стремиться. Ну а пока. Мириады существ разных уровней разных сфер мироздания снова и снова активировались, что бы слиться в экстазе любви. Всевозможные фаллосы и йони соединяются и играют друг с другом. Белоснежная жидкость изливается и, пройдя нелегкий путь, достигает, наконец-то, своего конечного предназначения. И вот уже опять множество, мириады сознающих, не сознающих, частично сознающих себя существ вибрируют в этой величайшей симфонии жизни.
Вибрируют и славят, прямо или косвенно создателя всего сущего, который позволяет им дышать, жить, размножаться чувствовать себя счастливыми и несчастными, ощущать всю полноту эмоций. Вместе с ними всеми славит создателя и он сам.

Бесконечное количество всевозможных фалософ и лон. От самых низших существ к самым высшим. От насекомых, что разрывали свою половину в жадном похотливом желании размножить себя и тут же были поглощены своими половинами как пауки и другие богомолы, до самых высших подобных коровам и буйволам и львам с львицами, что нежно относились в своим противоположностям и играли с ними в любовном порыве на сочных растительных лужках. Все это было прекрасно и страшно и величественно одновременно. Но, в глубине сознания не было никакого чувства удовлетворения, лишь какая-то тоска и поиск себя в ином, более высшем свете. И тут…
Он ощутил себя как пуруша, как человек – высший венец осознанной жизни. Мужчина и женщина, наконец-то, проявили себя и вытеснили в его сознании осознание всех предыдущих живых существ.
Пройдя все, он остановился на венце творения этого мира. Как человек, мужчина и женщина одновременно он возликовал, потому что, наконец-то, нашел полноту и в то же время высшую гармонию соотношения. Соотношения любви и похоти. Похоти, великой похоти, чтобы созидать тварное ,и любви, что есть истоком чего то иного. Истоком божественного.
Он, наконец-то, дошел до человеческой формы сознания. И тут вдруг…
Внезапное чувство одиночества готово было разорвать его, ибо он потерял. Потерял свою половину. Он, в конце концов, нашел то, что у него раньше было и что ему, во что бы то ни стало, нужно найти сейчас. Найти как можно быстрее. Тоска и боль пронзили его, впрочем…

Тут он ощутил. Ощутил великий шар вибрирующий слогом ВА или ВАМ. Внезапно он стал желто-оранжевым, по бокам которого засверкали ярким светом шесть прекраснейших и огромных лепестков лотоса. Он находился, вернее его сознание находилось, в верхней части этой области, что напоминало серебристо-серый полумесяц.
Сознание его, наконец-то, успокоилось в этом полумесяце и лишь созерцание стебля, что отходило дальше куда-то выше или ниже к другим мирам успокоило его окончательно, но не уменьшило тоску, тоску по тому, что ему предстояло еще сделать и найти на этом уровне, что бы пойти дальше. Вот по этому самому стеблю, пойти все выше и выше.
А ведь, как заманчиво было все бросить и начать восхождение, но он понимал, что все кончиться, все оборвется, как только он начнет, только попытается поднять себя вверх по стеблю, по этому самому стеблю, что так манил его все бросить и идти. Идти наверх в высшие сферы, высшие миры. Малейшая его попытка и ему придется начинать все заново – с нового воплощения, с самого низа, откуда он вышел. Это будет абсолютно уже иная жизнь с его сознанием и в этой жизни не будет уже ее. На такой тоскливой ноте его опять прервал веселый голосок.

– Ну что! Как ощущения? – Внезапно нарисовался мальчик.
– Я тут ощутил…
– Я знаю, можешь не продолжать…
– Я хочу… – Попытался он все же продолжить.
– Тоже знаю. Но, ты, же понимаешь, что невозможно. Невозможно без нее. Неужели ты хочешь все бросить и оставить ее здесь? – Мальчик улыбался. Казалось, настроение его настолько улучшилось, что ничего не может его омрачить.
– Но ты, же сам сказал, что она может перейти, Перейти на следующий уровень раньше меня! – Он все же попытался его убедить, хотя, наверное, не его, но себя. Убедить себя, что все же можно попробовать. Попробовать подняться и там…Там наверху уже пробовать ее найти, а вдруг она уже там?
– Может! – Мальчик улыбнулся и сделал небольшую паузу. – Но ведь еще не перешла. И потом, вы должны встретиться и должны не просто встретиться. Вы должны встретиться, узнать друг друга и соединиться именно здесь. Там потом это уже не будет иметь никакого значения. Никакого значения ни для тебя, ни для нее. Понимаешь?
– Да! Хотя, безусловно, еще есть сомнения. Почему, если она уйдет раньше, я не могу встретить ее именно там? – Он все еще сомневался и жаждал ответов.
– Потому, что вы в этой небольшой, игровой жизни еще не встретились по-настоящему и не осознали друг друга, как часть одного целого, как часть одной игры. Вы не стали родными и близкими людьми. Поэтому дальше, если этого не произойдет на этом уровне – каждый из вас пойдет своей дорогой. Нарушиться план. Божественный план, построенный для вас Великой Матерью. И, для тебя это, скорее всего, будет означать, что ты пойдешь в самое начало, ибо именно твое омужествленное сознание нуждается в гармонизации женским. Такова твоя природа. Именно твоя!
– Почему именно моя? – недоуменно спросил Он.
– Потому что в принципе, живая душа не имеет пола. Ее путешествие по самсаре – круговороту рождения и смерти определяет ее свабхава – ее внутренняя изначальная, неизменная природа. У всех живых существ свабхава своя - индивидуальная и уникальная не отличная от других живых существ. Некоторым живым существам, например, не нужна гармонизация никем и ничем. Они могут путешествовать по жизни и достигать освобождения сами без кого-либо еще, индивидуально так сказать. Другие объединяются в группы и идут к освобождению вместе. Ну а третьим, подобным тебе, у которых аспект осознания мужского или женского закреплен на уровне свабхавы, нужна вторая половина для помощи в восхождении. Теперь понимаешь?
– Да! Хотя у меня еще осталось масса вопросов. Но, наверное, задам их тебе потом ибо сейчас не время и не место.
– Ну, вот и прекрасно! Ты все понимаешь правильно. К тому же, ты дошел до самого сердца этого уровня и осознал в принципе всю его суть. Теперь ты обладаешь знанием и силой. Ты получил силу.
– А мать! Великая мать? – Внезапно вспомнил он.
– С ней ты встретишься в должное время. Тогда, когда она сама захочет себя проявить тебе. Поверь мне, это наступит скоро и тебе придется пожалеть о всех твоих ошибках, что были совершены тобой.
– Каких ошибках?
– Узнаешь. Ну, ничего. Кто не живет, тот не ошибается. – И мальчик улыбнулся во весь рот. Наверное, за последнее время, первый раз улыбнулся по-настоящему.
– Ну а сейчас, что я должен делать? – Спросил он у улыбающегося мальчика.
– Подумай! Перед постижением стихии этого уровня в самый первый момент, что ты ощутил? Внимательно вспоминай! Что ты ощутил необычного, что тебя очень сильно впечатлило?
– Я ощутил! – И он погрузился в раздумья.
– Ну давай! Напрягись! – Мальчик перестал улыбаться и сосредоточенно смотрел в его…В его сущность.

И тут его словно прорвало!
– Кроваво- желтая точка. Да! Точно я вспомнил! Точка, близкая, такая родная мне точка, что вспыхнула среди кроваво-желтых оттенков…

© Х. Евсеев 2011