Глава 15
Будущий аспирант

   – Скажите Виталий Иванович, а ведь Вы потом в Индию не поехали? – как бы спросил, молодой студент – выпускник Василий, уже не молодого профессора.
Тот слегка приподнялся с кресла и отвел взгляд от очередной научной работы, лежащей перед ним на столе, как бы не слыша вопроса. Василий продолжил-
   – Ну, после того, как меня вылечили. Насколько я знаю, Вы ведь так сильно собирались в новую экспедицию в Индию, но с тех пор так и никуда не поехали. Почему?
Уже не молодой профессор задумался. И действительно, почему он тогда не поехал, а ведь должен был. И не поехал.

   Сколько же времени прошло с тех пор? Более 10 лет, это же такой срок. Впрочем, не большой срок. Так что же его тогда остановило. Да, на разбор материала ушло времени больше чем нужно – год или дольше. Только одних записей и дисков на год разбора хватило, а переварить все, тут понадобилось намного больше времени. Потом женитьба на ассистентке Катеньке. Катерине Петровне. Потом первенец появился. Милая девочка Валюшка. И все это время семинары, работы, встречи, поездки. Докторская диссертация. Должность завкафедры, которую ему предложили в местном медицинском вузе. И все это время снова и снова семинары, поездки по стране, за границу – Европа, Америка. Научные работы и новые встречи с коллегами и разными людьми. Но, он понимал, что все это отмазки. Можно сказать даже гнилые отмазки. Главная причина была абсолютно в другом. Крылась она в том, что он прекрасно понимал, что новая поездка должна полностью переменить всю его жизнь. Не просто переменить, а разбить на до и после. После которого не будет уже больше до, а после будет настолько принципиально новым, что это уже не будет он – Виталий Иванович, профессор, светила с мировым именем, а будет абсолютно иная личность, и тут он впервые испугался. Испугался так, что поначалу искал причины, что бы не поехать, постоянно отмазывался от приглашений индийских коллег, ну а потом окунулся в семейную жизнь, в научную работу, диссертацию и, наконец, вовсе забросил саму идею ехать в Индию за знаниями. Ну, так, в тур. поездку или на симпозиум еще можно, но что бы путешествовать в каких-то научных экспедициях – этого больше ни ни.
   Но как объяснить это все, этому молодому такому романтичному и так оптимистически настроенному юноше, в судьбе которого он так сильно поучаствовал. Можно сказать, даже стал его крестным отцом. Вот и теперь, он его научный руководитель. Что и говорить. Мальчик очень талантлив. Скоро он полностью затмит своего руководителя по способностям. Навыков и теоретической базы конечно у него нет такой сильной, но это уже придет с годами. Ну а пока, она практически все схватывал можно сказать на лету. Самый лучший студент на курсе. Да, впервые в жизни доктор по-настоящему растерялся. –

   – Ну, так сложились жизненные обстоятельства.– Выдавил он из себя. Всему свое время, и потом, я еще не стар и когда ни будь, обязательно, вернусь к этому вопросу.
   – Понятно. А вот я бы сейчас с большим удовольствием поехал бы туда. Достать бы оригинал всех этих рукописей. А то использовать английские и русские переводы что-то не то. Нет полного погружения в предмет исследования. – Глаза Василия загорелись.
   – Для того, что бы погрузиться, как ты говоришь, в предмет исследования, тебе нужно знать язык оригинала. Это как ты сам понимаешь – санскрит. Что бы выучить санскрит, нужны долгие годы, желательно в среде, где на нем говорят и пишут. Считается, что для того, что бы его освоить нужно около 12 лет. Можно, кончено же, попытаться быстрее, но качество будет не то. И не просто 12 лет, а в среде, где этот язык практикуется поколениями, потому что в отличии от других языков, тут невозможно переводить тексты не будучи в какой-то традиции где эти тексты передавались из поколения в поколение. Не будет однозначности перевода. Ты посмотри сколько ведических и агамических трактатов существует и сколько разных традиций трактуют их каждая по своему. Сколько разных комментариев и комментариев на комментарии существует. Даже на уровне чистого текста не всё переводится так однозначно - существует масса разных вариантов переводов и трактовок, а уж комментариев и подавно. Так что милый мальчик, этому нужно посвятить всю свою жизнь или довольствоваться трудами тех, кто уже перевел, доверяя их писательскому и ученому чутью и честности.
   – Жаль. Очень жаль! – Василий вздохнул.– Ну, хоть попытаться выучить то можно?
   – Можно! Есть масса учебников и наших и заграничных. Вперед! Дерзай! Если есть много свободного времени. Посмотрим, на сколько тебя хватит. – Улыбнулся доктор. – Но как по мне, то каждый должен заниматься своим делом. Ты выбрал психиатрию и психотерапию. Я думаю, что и здесь предостаточно поля для деятельности.
   – Да конечно. – Василий покачал головой в знак согласия. – Но все же, я думаю, что не все так безнадежно. Главное что бы было сильное желание. Или я не прав?
   – Быть может, быть может! – Доктор скептически пожал плечами. – Кстати, а как продвигается твоя дипломная работа? Я тебе уже говорил, что если она будет столь сильна, как и другие твои студенческие работы, то может запросто потянуть на диссертацию. А это уже будет что-то!
   – Ну, вот как раз интенсивно думаю над этим. – Юноша слегка смутился.
   – А что, есть какие-то проблемы с материалом или с развитием темы? – Доктор участливо посмотрел на ученика.
   – Да проблема все та же! Как увязать древнее понимание с современным. Вернее с переложением материала на современный язык. Чутьем я как бы понимаю, а вот вербально выразиться весьма проблематично.
   – Ну вот. А ты еще хотел учить санскрит. – Победно улыбнулся доктор. – Там такие проблемы будут на каждом шагу. Проблема интерпретации древнего языка применительно к современному весьма проблематична, если конечно, ты не хочешь получить в результате сказку или сказание. Для филологов лингвистов – это целый Клондайк. Такое поле для интерпретаций и художественных оборотов. Целый полет ума и фантазии. Но для ученого иных областей. Тут нужна четкая увязка древней терминологии и понимания с современной.
   – Да, вы правы Виталий Иванович. Что же мне делать тогда? – Растерянно спросил Василий.
   – Думать! Работать! Ты же, в конце концов, лучший мой ученик. Лучший студент на курсе! Я надеюсь, что я в тебе не ошибся! – Доктор улыбнулся.
   – Я приложу все усилия. Вам не придется за меня краснеть. – Отчеканил Василий и улыбнулся в ответ.
   – Ну вот, это уже лучше. Главное не унывать и работать.
   – Профессор, и все же у меня есть ряд вопросов к вам касательно того труда, что я сейчас изучаю и о возможности проведения параллелей из некоторых мест этого труда с гипнотическими психотехниками. Мне просто хочется понять, правильно ли я понимаю предмет изучения. – Василий стал сосредоточенным и серьезным.
   – Ну, задавай! Очень интересно, что же ты там такого обнаружил. – Профессор внимательно посмотрел на ученика.
   – В главе 17 «Трипура Рахасьи», которая называется - «О бесполезности скоротечных самадхи и о путях мудрости», говориться следующее:

«Слушай, о брамин! Следующие случаи – примеры такого состояния: когда человек не замечает "движения внутрь и вовне" на короткий промежуток времени, и при этом не подавлен невежеством сна; бесконечно малое время, когда он вне себя от радости; когда он заключён в объятия своей возлюбленной с самыми чистыми чувствами; когда обретена вещь, которую он очень сильно хотел, но прежде в отчаянии отказался от неё; когда одинокий путешественник, не имеющий никаких сомнений в полной безопасности пути, по которому он идёт, внезапно оказывается перед лицом величайшей опасности; когда человек слышит о внезапной смерти единственного сына, чьё здоровье было превосходным, и когда сын находился в расцвете сил и на вершине своей славы»
  Василий, процитировал стих, записанный в толстый блокнот, который он постоянно носил с собой. Затем, сделав небольшую паузу, продолжил-
   – Вот, в связи с этим у меня к Вам, профессор, вопрос…
   –Да да, я тебя внимательно слушаю, но прежде скажи мне такую вещь. – Перебил его доктор¬. – Как ты вообще понимаешь это самое скоротечное самадхи ?
   – Ну так в этом-то и вопрос, вернее несколько вопросов.¬– Смущенно ответил юноша.– Разрешите, Я все же продолжу, ну а потом и определимся.
   – Да, конечно! Продолжай!
   – Можно ли провести аналогии с состояниями, вызванными Эриксоновскими психотехниками, например “Разрыв Шаблона” и состояниями, описанными в данном стихе и названными скоротечными самадхи.
   – Весьма интересное заключение, молодой человек.
   – В таком случае, можно ли утверждать, что сам Эриксон заимствовал или разработал свои психотехники, основываясь на этих индийских священных писаниях, или все же независимо от них разработал свои методики? Иными словами были ли заимствования или развитие шло параллельно?
   – Ты задаешь очень интересный и, хотя, наверное, не столь существенный вопрос. На самом деле мы не можем знать, что именно изучал Эриксон, если этого нет в его биографии или записках или еще каких либо бумагах, оставленных после него. Можно только предполагать и догадываться. Я могу лишь высказать свою точку зрения. Дело в том, что у любого знания есть исток, и исток это архетипы. Архетипы они первичны и у всех народов едины. Их 24. Внешнюю форму они имеют разную. Одни народы предпочли записать их в виде символических картинок таро – это южные народы. У других они перекочевали на уровень языка, алфавита и чисел в виде рун – это наши предки славяне и родственные им народы севера. Причем даже не факт что перекочевали,  вполне возможно изначально были на уровне языка, если согласится с божественным или космическим происхождением человека. Но, по сути, и по функциональности это одни и те же первичные аксиомы, на которых строится мироздание. Макро и микрокосм. Но мы с тобой увлеклись.   
     Итак. Мое мнение таково: Скорее всего, Эриксон брал свои знания, вернее ее теоретическую основу, из европейской школы знаний, но она же базируется в свою очередь на аврамической школе знаний. Основа Аврамической школы – это каббала, которая основана на принципах архетипов в форме сиферот. Первичные носители знаний этой школы – блуждающий этнос иудеи. Блуждая среди разных народов, они натаскали изотерических знаний от разных школ, это и восточные и южные и северные… В первую очередь это египецкие школы затем  вавилонские, ну и конечно же славянские. Их система сефирот похожа на руны, без 2-х главных. Это и буквы иудейского алфавита и числа, строящиеся по руническому или таро-принципу или последовательности. По сути это те же таро или руны, интерпретация которых переработана древними каббалистами с небольшими изменениями. Ну да мы совсем отвлеклись. Это обширная тема, заслуживает абсолютно отдельного обсуждения.
   Так что, европейское школа мысли сама по себе достаточно сильно наработана, что бы ее можно было бы развивать, не заглядывая в другие традиции, я имею ввиду индуистские. Но я так же думаю, что на протяжении всей истории человечества не было изоляции традиций друг от друга. Подобно торговым сообщениям как-то Великий Шелковый Путь точно так же существовало сообщение мысли. Так, что я думаю что и восточная и западная ветвь знаний постоянно развивались в тесной связи друг с другом, имея при этом с своей основе архетипы. Хотя, безусловно, ведическая и агамическая традиции востока намного древнее западных.
   – Да, интересно. С архетипами я знаком, хотя, наверное, не настолько глубоко, правда, как хотелось бы. Придется уделить этой теме больше внимания. – Василий погрузился в полную задумчивость.
   – Вот-вот! Именно! Удели! Это поможет тебе лучше разобраться во всех процессах протекающих в нашем мире и не только в нашем. Каждый, уважающий себя психотерапевт, должен эту тему знать, как следует.
  Василий задумался. Да, такой пробел в знаниях нужно будет, как следует восполнить. Архетипы, это же целое поле для исследования. Ну а пока, Василий, быстро переключился с темы архетипов на свои вопросы, столь сильно волновавшие его сейчас.

   – И еще такой вопрос! – Спросил он. – Можно ли сами состояния скоротечного самадхи считать состояниями транса в Эриксоновском гипнозе? Насколько это идентичные состояния? Если так, то получается, этим самадхи можно управлять, в том числе и извне – удлиняя или укорачивая их. А раз так, то можно из скоротечного делать их не скоротечными?
   – Ну а ты сам как думаешь? – Профессор улыбнулся.
   – Да, что-то здесь явно не то. – Василий был явно не удовлетворен.
   – Подумай над тем все же, что такое настоящее самадхи и сравни его со скоротечным. По крайней мере, теоретически, ведь об этом практически невозможно говорить на уровне логики.  Затем попытайся сравнить представления о самадхи с теми состояниями, которые мы получаем, когда вводим человека в гипнотический транс. Ну а потом проанализируй это все с точки зрения четырех состояний сознания, как они описаны в упанишадах. И что у нас с тобой получиться?
   – Да, интересный у вас ход мыслей! Ну, я попробую, но с конца. Существует четыре состояния сознания – это бодрствование, сон, глубокий сон и турия, четвертое состояние, то, что собственно и называется самадхи. Оно неописуемо. Это когда существует полное единение с Высшей Сущностью и характеризуется  абсолютной чистотой сознания и остановкой, какой либо материальной мысли. Скоротечное самадхи – это мгновения остановки всякого процесса мышления вследствие фиксации сознания, на чем-либо одном, без созерцания множественности. Вот как описано это в книге. – Василий снова взял свой блокнот и начал цитировать :

        «12-14. Имеются также периоды самадхи, имеющие место в промежутки   
    времени между состояниями бодрствования, сна со сновидениями и   
    глубокого сна; во время обнаружения удалённого объекта, когда ум, с одной
    стороны, охватывает тело, и при этом, с другой стороны, проецирует себя в
    пространстве до тех пор, пока он не охватит этот объект, так же, как червь
    растягивает себя во время переползания с одного листа на другой, стремясь
    ухватиться при этом за следующую опору. Тщательно наблюдай за
    состоянием ума в такой промежуток времени.»

– И далее там же. – Василий перевернул страницу блокнота и продолжил:

    « 15-18.Зачем пространно рассуждать об этих промежутках времени? Всё       
  происходящее вокруг застынет, если разум станет однородным. Пребывание в   
  этих промежутках времени становится возможным, когда в разуме воцаряется    
  определённая гармония, которая при обычных условиях постоянно   
  нарушается»   

   – Очень интересно, продолжай! Какой интересно ты из этого всего делаешь вывод? – Виталий Иванович, крайне сосредоточенно слушал своего ученика.
   – Состояния транса, в который мы вводим пациента действительно очень похоже на то, что описано здесь как скоротечное самадхи. Не совсем конечно, но, похоже, а вот настоящего самадхи мы, таким образом, никогда не получим. Ибо скоротечное самадхи относиться, вернее происходит в трех состояниях сознания, а настоящее самадхи – это именно четвертое состояние. И потом…
   – Да! Разреши немного дополнить тебя. – Доктор, казалось, был очень доволен своим учеником. – Скоротечное самадхи не происходит в трех состояниях, а скорее прерывает их четвертым, но на очень короткий промежуток времени. А вот то гипнотическое состояние, в которое мы вводим наших пациентов, есть пограничные состояния между этими тремя. Скорее даже между первыми двумя, а именно сном и бодрствованием. Ведь в таком трансе пациент активен и доступен для общения. То есть он созерцает формы, множество. Его сознание не погружено в единое, где отсутствуют, какие либо материальные объекты для восприятия. Так что, это просто своего рода управляемое оператором сновидение, но иногда, оно может быть похоже на скоротечное самадхи. Кстати, если пациент начнет в трансе западать на такие состояния, их можно потом из гипноза не вывести. Это очень серьезно, и настоящий оператор, врач должен тщательно контролировать своего пациента.
   – Да, именно об этом я и подумал! – Василий был так же удовлетворен рассуждениями.
   – Ну вот и прекрасно мой мальчик. Ты делаешь успехи. Работай в том же направлении и все же мне кажется, тебе следует подключить архетипы. Но, наверное, не в рамках этой работы, хотя, если тебе удастся гармонично вплести в дипломник и понятие архетипов, то я думаю, на кандидатскую она точно потянет, впрочем. – Доктор на какое то мгновение задумался. – Мне кажется, что и без этого работа на кандидатскую вытянет.
   – Ну вы мне явно льстите, профессор!
   – Отнюдь. Ну а теперь давай по организационным моментам пробежимся.

   – Тут по ходу у меня возник еще один вопрос. – Василий слегка смутился.
   – Задавай. Я тебя внимательно слушаю. – недоуменно посмотрел на него доктор.
   – Вы тогда, ну, многие годы назад лечили меня. Я помню, с первого раза не удалось. Вот скажите мне, пожалуйста. Я тоже начал западать на это состояние?  Ну, типа, из которого можно не вернуться и вы тогда прекратили сеанс и перенесли его на потом. – Василий, казалось, был немного смущен.
   – Ну, что-то типа того. Ты был очень обессилен, и продолжение сеанса могло стоить тебе жизни.
   – А что произошло потом, ну второй раз, когда вы работали со мной, после которого я окончательно выздоровел? – С нетерпением спросил его юноша.
   – А вот этого я сказать тебе не могу. Хотя не исключаю, что наступит момент, когда ты будешь готов всё узнать. Но пока не могу. Впрочем, я думаю, что, скорее всего ты об этом узнаешь сам, когда придет время и без моих рассказов или записей о том дне. – Лицо доктора казалось, стало серьезным и тревожным.
   – Неужели это настолько серьезно? И Вы…
   – Извини Вася, я не могу говорить на эту тему. Давай сменим ее. Придет время, и ты сам все узнаешь, а е в свою очередь тебе помогу. Ну а пока, мы не должны этого обсуждать.
   – Как скажете, профессор. – Василий, казалось, был очень разочарован. Меньше всего он ожидал услышать такой ответ. Ему очень хотелось спросить доктора когда. Когда же наступит этот момент, но он сдержался, прекрасно понимая, что такой вопрос крайне детский и глупый.
 
  Они еще пару часов просидели, обсуждая все нюансы будущей дипломной работы Василия. Закончили далеко за полночь. После чего юноша, без пяти минут аспирант, уставший, но воодушевленный взяв такси, поехал домой.
   
   
© Х. Евсеев 2009
Сайт создан в системе uCoz